Искусственно-техническая картина мира

Главная / Публикации / Искусственно-техническая картина мира

Искусственно-техническая картина мира

 

Введение: Ситуация «здесь и теперь» на конференции

 

Мы собрались для того, чтобы подвести итоги большой серии работ, обобщить их и получить представление об инженерной дея­тельности (инженерной мыследеятельности). Особо я бы выделил работы по этой теме, проделанные в оргдеятельностных играх, в частности, на ОДИ-57 в Одессе, ОДИ-63 в Обнинске, ОДИ-71 в Ульяновске, где были сделаны существенные прорывы по отношению к тем представлениям об инженерии, инженерной деятельности и мыследеятельности, которыми мы располагали в 1975-81 годах. (См.: [1] и[2]). Эти работы задают вторую рамку, на которую я ориентируюсь. Третья рамка задана современной социо-кулътурной ситуацией. Я выделю аспект этой ситуации, который, на мой взгляд, представляется важнейшим.

Мы сегодня живем в очень сложном мире, а точнее, в условиях смены картин мира. Происходит переход от натуралистической к искус­ственно-технической картине мира. Это исторический процесс, продолжающийся уже более 100 лет. Мы находимся в этом процессе и попытки сформировать представление об инженерной деятельности и мнследеятельности в первую очередь ориентированы на строи­тельство искусственно-технической картины мира.

 

Цели доклада

 

Во-первых, я хотел бы начать работу по строительству поня­тия об инженерной деятельности или мыследеятельности. Вторая цель: я предполагаю, что для участия в этой работе и при обсуж­дении того, что будет излагаться в докладе и фиксироваться на доске, необходимо реализовать инженерный подход. Обсуждение подхода, в котором будет вестись строительство понятия (или искусственно-технической картины мира), есть основной критерий для понимания того, что строится, для анализа, оценки и критики всей этой работы. Третья цель. Для того, чтобы намеченную рабо­ту развернуть (строить понятие об инженерной деятельности в рамке инженерного подхода), необходимо организовать мыслитель­ное пространство, т.е. задать  основные топы-места и подпрост­ранства, двигаясь в которых я буду строить рассуждение.

Двигаться в достижении этих целей я буду, начиная с пос­ледней. Начну со строительства топики, а затем, работая в ин­женерном подходе, попытаюсь дать наброски к понятию об инженер­ной деятельности или мыследеятельности. При этом, все, что будет делаться, я сразу же буду рефлексивно обсуждать и фикси­ровать.

 

Первая, рабочая схема включает в себя, ситуацию (1) в которой мы собрались, разделяя цели и задачи конференции. Далее, место, где должна разворачиваться сущность или онтология инженерной деятельности или мыследеятельности (2). Следующее место, где должны обсуждаться и задаваться основные системы средств, которые реализуются в ходе строительства сущности или онтологии (3). Последнее место — позиция рефлексивного контроля и организации всей этой работы, и в этой позиции я сейчас и нахожусь, рисуя эту первую организационную схему — топику и, тем самым, фиксируя проектную траекторию своего рассуждения.

  1. Первая часть: Мыслительное конструи­рование. Я начинаю обсуждать принципы и системы средств, с использованием которых должно строиться понятие. Задав основ­ные рабочие подпространства, я теперь вхожу в подпространство 3 (по сх.1) и полагаю исходную рабочую позицию. Она должна быть двойной: с одной стороны — это позиционер, который работает как методолог, а с другой — рефлексивная запределиващая пози­ция. Я различаю здесь два типа рефлексии: трансцендирующая, т.е. такая рефлексия, которая дает возможность переброса в мысли от одной системы средств или действительности к другой, и рефлексия запределивающая, которая организована в тех же средствах, что и рабочая методологическая позиция. С одной стороны, рефлексивная позиция с двумя звездочкми дает запрет на рефлексивные «свечи», а с другой — контро­лирует работу по созданию соответствующих теме различении и ограничений. Из исходной рабочей позиции дальше разворачивается позиционная карта. Эта карта разделена на три зоны: мыслитель­ные позиции, типодеятельностные позиции, исторические конфликты (схема 2).

 

 

В первой зоне, двигаясь от исходной рабочей позиции, я вы­делил две базовые траектории. Одна траектория-движение в «поз­нающем мышлении», другая — движение в «мышлении творящем». Различение этих двух траекторий заимствовано у Гегеля: мышление творящее — это мышление над мышлением, а мышление познающее — это мышление, которое определенным образом захватывает эмпирию. В следующей зоне  мышление познающее разворачивается в серию позиций, связанных с исследовательской деятельностью или с ис­следованием как деятельностью. А мышление творящее разворачива­ется в серию позиций, связанных с проектированием или проекти­ровочной деятельностью. Очень важной является позиция, которая задает связь и переход от подпространства мыслительной работы к подпространству деятельности. Это позиция, в которой реализу­ется система средств конструкторского мышления или работа конструирования. Работа конструирования проводится в мышлении, но всегда — на том или ином материале, в данном случае — на ма­териале деятельности. Конструкторское мышление создает системы исследовательской работы, и тем самым познающее мышление вклю­чается в исследовательскую деятельность, и, соответственно, организует творящее мышление в системах проектной деятельности.

Следующая зона — исторические конфликты, которые задают смену картин мира и рамок социо-кулътурной ситуации. Переходные позиции от зоны типов деятельности к историческим конфликтам это позиция организатора, руководителя и управленца, и промежу­точная, обеспечивающая оргуправленца и связывающая исследова­тельскую и проектную работу, — позиция программиста. Конструк­тор, программист и оргуправленец осуществляют связь методологи­чески организованного мышления с ситуациями, в которых развора­чиваются конфликты людей или социальных групп в истории.

Этот набор систем средств и позиций является минимально необходимым для разворачивания искусственно-технической картины мира.

 

Натурализация (или объективация} средств

 

Прежде чем перейти к обсуждению структуры подпространства 2, несколько слов о существе траектории перехода — процессах нату­рализации (или объективации). Поскольку обсуждается тема «Сущ­ность и онтология инженерного мышления и инженерной деятельности». Поэтому, требуется пояснить, почему кроме понятий «сущность» и «онтология» при обсуждении темы употребимы такие понятия, как «картина мира» и , далее, «метафизика». Причем наиболее значи­мым для моего доклада является понятие «картина мира».

Несколько философских и исторических реминисценций. Понятие «метафизика» ввел Александрийский библиотекарь Андроник Родос­ский, приводивший в порядок труды Аристотеля, — так. он назвал книгу, шедшую после «Физики». Сам Аристотель называл эту книгу «Началами философии» и фиксировал там базовые принципы, на ко­торых строилась вся его работа. В XVII веке в ходе работ по вы­делению базовых принципов философии Г.Лейбница вводится (сначала Гокклениусом, а затем Хр.Вольфом) понятие об онтологии. Таким образом, различение метафизики и онтологии задается скорее всего сдвижками в истории и сегодня мы употребляем понятие об онтологии, не очень представляя себе, чем же метафизика принципиально отличается от онтологии. Когда я стал с этим разбираться, то зафиксировал следующее: если метафизика как особая форма выде­ления первооснов или принципов строилась после физики, то онто­логия строится независимо или до физики.

Гегель первым поставил задачу создать завершенную систему категорий, за счет которых может быть обеспечено выведение друг из друга всех наличных в культуре онтологических законов и идеальных объектов науки и может быть построена картина внут­реннего становления всей природной и духовной действительности. И в своей работе «Наука логики» он начала онтологической рабо­ты реализовал. Идея Гегеля о том, что целью философии является выход к мировой тотальности и построению того, что можно было бы назвать всеобщим конкретным понятием, и является тем ориен­тиром, с которым работает онтолог или тот, кто занимается онто­логической работой.

Работа по строительству понятия об инженерной деятельности и мыследеятельности идет в ориентации на онтологии, на выход к всеобщему конкретному понятию. Поэтому картина мира — проме­жуточный продукт в ходе этой работы. Мы движемся от смысловых заготовок, от некоторой метафизики, через ряд картин мира к он­тологии или к логически отработанной форме.

Движемся мы в этой работе в рамках инженерного подхода, ре­ализуя то, что можно назвать техникой, поскольку производим целевую натурализацию и далее — артификацию тех смыслов и фраг­ментов содержания, которые связаны или могут быть связаны с ин­женерной деятельностью и мыследеятельностыо. Сейчас я двигаюсь по траектории натурализации ( объективации) и выхожу к понятию. А дальше буду намечать траекторию артификации. Тем самым я ут­верждаю, что строя понятие об инженерной деятельности или об инженерной мыследеятельности, я должен свою работу организовать в ориентации на строительство искусственно-технической картины мира, в ориентации на ход к онтологии и строить свои действия технически в двух траекториях — натурализации и артификации. Теперь я перехожу к разворачиванию подпространства 2 (по схеме 1). Это подпространство сущности инженерной деятельности является промежуточным продуктом в движении к онтологии инженерной дея­тельности и мыследеятельности (схема 3). В его рамках необходимо задать перечень работ, которые могли бы осуществляться позиционерами введенными на схеме 2.

 

То есть это пространство, в котором натурализуются системы средств и происходит их объективация в типологии работ. Первый, важнейший тип работы — работа по строительству искусственно-технической картины мира. Тем самым, я беру схему 2 и сворачи­ваю ее в особое, ключевое, место на схеме 3. При этом набор позиционеров со схемы 2 еще должен быть обрамлен рамкой техники или технической организации работ по строительству этого пози­ционного пространства. Ниже разворачивается пространство мысли­тельных работ. Техники мыслительной работы, которые ориентиро­ваны на строительство всего набора позиционеров, принадлежат пространству творящего мышления. Подпространство познающего мышления задает ряд работ — различение и установления границ. Ниже по схеме идет слой работ, которые условно можно относить к плану деятельности. Особые связки этих работ можно назвать технологиями. Проектирование как деятельность и исследование как деятельность и есть связки вышележащих мыслительных paбот с материалом ситуаций. Мы реализуем эти работы, нормируя и организуя, а затем технологизируя деятельности. Ниже лежат такие виды работ, как программирование и оргуправление. Они также принадлежат плану деятельности и по сути дела есть особые техно­логические сборки из всех вышележащих работ. Движение задается сверху вниз: от искусственно-технической картины мира — к мыс­лительным работам, к работам проектирования, исследования, программирования, оргуправления.

Г.П.Щедровицкий: Это если работать в логике причины и де­терминации, а не целевой. Если целевой — то все наоборот.

А.П.Зинченко: А я пока это не обсуждаю. У меня целевая детерминация принадлежит плану ситуации. Я обсуждаю организацию и иерархию этого подпространства. Нижний слой этой схемы (схема 3) принадлежит плану деятельности — различные, формы орга­низации работы в ситуациях. Условно их можно называть ситуации реализации. Здесь нужно вводить еще ряд членений, но я пока не буду усложнять. Можно выделять формы социальной организации, производственной организации, клубной организации, такие формы, как профессии, технологии работ на производстве, технологии в изобретательстве, технологии в образовании и т.д. Здесь выстраи­вается очень сложная типология ситуаций, в которой реализуются намеченные и лежащие выше типы работ. Ограничив второе подпро­странство, я проделал ход по прорисовке подпространства 2  (по схеме 1) и задал предварительную схему состава инженерной дея­тельности и мыследеятельности. На этом заканчивается вторая часть.

Третья часть. Поскольку тема сегодня: «Сущность и онтоло­гия инженерной деятельности», я бы сделал несколько выводов, относящихся к теме дня. Очень важным является вопрос, что озна­чает изображенная здесь искусственно-техническая картина мира в ряду других картин мира.

В вводной части я утверждал, что мы сегодня существуем в ситуации, когда наша цивилизация переходит от натуралистичес­кой картины мира к искусственно-технической. Я попытаюсь чуть шире развернуть этот ряд и показать место искусственно-техни­ческой картины мира в нем, с одной стороны. А с другой — выде­лить некоторые принципиальные характеристики искусственно-тех­нической картины мира по отношению к другим. В качестве прин­ципиальных и важных я бы выделил три возможных картины мира, псевдогенетически предшествующих искусственно—технической. Пер­вая — мифологическая, задает видение и представление о вселен­ной, которое имеет свои собственные законы жизни, независимые от человека.

Г.П.Щедровицкий: Правильно ли я Вас понял, что вы есте­ственно-научную картину мира относите к мифологической?

А.П.Зинченко: Нет, о естественно-научной я буду говорить дальше.

Г.П.Щедровицкий: А как тогда понимать Ваше предыдущее заявление?

А.П.Зинченко: Я бы сказал, что в естественно-научной кар­тине мира мы имеем ряд рудиментов предыдущих картин, в частности, и мифологической. Это один вариант ответа.

А другой вариант — каждая следующая картина мира осваивает предыдущую и включает ее в себя.

Г.П.Щедровицкий: Реально Вы мне не отвечаете, а рассказы­ваете, как это получилось. А я Вас спрашиваю на уровне принципа. Вы должны либо сказать «нет», либо признать это.

А.П.Зинченко: Я это признаю, так как говорю, что мифологизм принадлежит натуралистической картине мира.

Вторую картину мира я условно называю  механистической. Она складывается в рамках древнегреческой науки, строится на идее Платона о различении двух миров — на расчленении единого бытия на мир идей и мир теней и получает свое завершение в ра­ботах средневековых теологов. Фома Аквинский называл эти два мира миром горним и миром дольним. Независимый от человека мир мифа, живущий по своим законам, расслаивается в рамках механис­тической картины мира на два. При этом человек оказывается принадлежащим той части картины мира, которая принадлежит миру теней (миру дольнему). А существует еще мир идей (мир горний), куда помещено такое отражение человека, как бог. Поскольку ме­ханистическая картина мира создается в рамках древнегреческой натурфилософии и складывающей науки, то в нее закладывается принцип отражения: мир теней есть особое отражение мира идей.

В рамках третьей картины мира — натуралистической — про­исходит оестествление различения мира дольнего и мира горнего, богочеловек выводится из мира горнего в рамках борьбы с теоло­гией и самой доктриной бога, а мир горний приобретает функции объекта со своими собственными, «естественными» законами.

Человек выводится вовне картины мира и выделяются три фокуса: человек как субъект, особое устройство объекта и мир знания. Знание отражает реальность и может выноситься на разный мате­риал как законы его жизни. Итак, в рамках натуралистической картины мира различаются субъект и действительность природы (материал, живущий по своим собственным законам).

Четвертая картина мира — искусственно-техническая, которую я сейчас обсуждаю. По отношению к трем предыдущим она является объемлющей. Искусственно-техническая картина мира включает в себя человека, как изначально творящего эту картину. Позиция творящего всегда двойная: рефлектирует и размышляет по поводу своего будущего действия и работает как мыслитель-конструктор. Конфликт раздвоения позиций в искусственно-технической картине мира всякий раз и задает ее содержание. Творящий должен находить­ся вовне и обязательно одновременно внутри. Я разворачиваю по­зиционную схему, которая потом сворачивается в место на схеме пространства работ. Это первый принцип, относящийся к искусствен­но технической картине мира.

Отсюда и второй принцип. Если я могу обсуждать эту картину мира только в движении — в движении мысли по разным ее подпро­странствам, то искусственно-техническая картина мира существует в становлении. Она не может быть зафиксирована раз и навсегда, а всякий раз существует в становлении в ходе работ по ее строи­тельству.

Г.П.Щедровицкий: Это значит, что Вы уже близко к Марксу перешли, если я Вас правильно понял.

А.П.Зинченко: Во вводном тезисе я говорил, что мы сегодня находимся в ситуации перехода от натуралистической к искусст­венно-технической картине мира. При этом я мог бы сослаться на Маркса, который об этом уже писал, но я этого не делал, так как понимаю, что это всем присутствующим и так понятно.

И последний принцип, также связанный с рядом предшествующих картин мира. Искусственно-техническая картина мира должна осво­ить и ассимилировать все предшествующие. И обязательно для каж­дой предшествукщей определить то или иное место в своем про­странстве.

Это три основных прицнипа, относящихся к теме «Сущность и онтология инженерного мышления инженерной деятельности», но их можно разворачивать и по другим темам конференции.

 

Дискуссия по докладу А.П.Зинченко

 

А.П.Зинченко: Мне поступил вопрос: «Понятие об инженерной деятельности у Вас уже есть или оно должно появиться?», но я уже в докладе сказал, что это понятие особое — оно существует в становлении.

Г.П.Щедровицкий: Как марксист, Вы этот вопрос снимаете, и говорите, что к Вам это не относится, у Вас все в становлении (смех в зале). А на вопрос, есть или нет, еще Аристотель показал, что ответить на этот вопрос нельзя.

А.П.Зинченко: Второй вопрос: «Не выводится ли у Вас онто­логия из методологии?» Я бы ответил утвердительно.

Третий вопрос: «Тогда у Вас должны быть какие-то определен­ные представления об инженерной деятельности?» Я их изложил в докладе.

Вопрос к А.П.Зинченко: Не является ли Ваше утверждение, что мир сейчас переходит от натуралистической картины мира к искусственно-технической, само натуралистическим?

Г.П.Щедровицкий: Является, но теперь этот натуралистический заход снят искусственно-технически, и реально Зинченко говорит, что мир переходит туда, если  я его туда двигаю. А если я его двигаю в другую сторону, он переходит в другую.

А.П.Зинченко. Я принадлежу к тому сообществу, которое ориентируется на искусственно-техническую картину мира. Тем самым у меня две позиции: искусственно-техническая и вклю­ченная натуралистическая. Я посмотрел  и вижу, что переходит, а потом думаю; а я что делать буду? Буду строить искусственно-технический мир!

Вопрос: А где Вы находитесь, когда соотноситесь с миром, который переходит?

Г.П.Щедровицкий: Неправильный вопрос Вы задаете. Зинченко ведь ответил. Он глядит на мир, но его мир является становящим­ся, а становление имеет два разных механизма. Поэтому вопрос ваш пролетает мимо. Где он находится? Он находится в искусствен­но-технической позиции и глядит тем глазом, который у него содержит натуралистический аспект или ориентацию. У него два глаза уже, когда он заявил свое определение искусственно-технической позиции. Один глаз — натуралистический, другой — искус­ственно-технический. Один глаз закрыт, другим видит становящийся мир и борьбу. Открывает второй глаз и говорит, что все зависит от того, на какую позицию я сам встану. Встану на позицию ис­кусственно-техническую — она победит.

Вопрос: Что Вы надеетесь получить в своем методологическом подходе?

А.П.Зинченко. Я бы отвечал, используя цитату из Платона-трактат «Политик» ; «Арифметика и некоторые другие сродные ей искусства чужды делу и дают только чистые знания. А строитель­ное искусство и вообще все ремесла обладают знанием, как бы вросшим в дела. И таким образом они создают предметы, которых раньше не существовало». И далее я бы утверждал, что Гегель и немецкая классическая философия дали нам чистые знания о дея­тельности и мышлении, которые мы теперь должны так развернуть, обсуждая инженерную деятельность и мыследеятельность, чтобы их можно было встроить в эти дела. Мы используем знание о понятий­ной и категориальной конструктивной работе для того, чтобы со­вершенствовать инженерное дело и инженерное образование, встраи­вать здание инженерии в наши практические дела.

Г.П.Щедровицкий (к задававшему вопрос): Вы удовлетворены от­ветом?

Вопрос: Нет. Я не понимаю, что мы можем здесь выловить из того, чего не сделали немцы, которые в совершенстве владеют этим категориальным аппаратом?

Г.П.Щедровицкий  к Зинченко А.П. Вы поняли недостаток своего ответа?

А.П.Зинченко. Да, я понял. Дальше нужно пояснить важнейший, на мой взгляд, момент. Знание, которое мыслилось в этом докладе, это знание по поводу деятельности и работ. И все значки на моих схемах — значки предметов  таких, как теория деятельности, тео­рия мыследеятельности. Я обсуждаю знание — о работах и, тем самым, утверждаю, что такого рода представления можно дальше разворачивать в практическую деятельность, переводить в работы. А Гегель обсуждал мышление по поводу мышления, категориально и понятийно. Это работа могла разворачиваться только в плане чистого мышления.

Г.Л.Щедровицкий. Александр Прокофьевич не хочет выявить что-то такое, чего не сделал Гегель или ученики Гегеля. Он при­нимает это на уровне знания. И смысл методологической работы в другом — чтобы теперь это реализовать, т.е. осуществить в схемах анализа, может быть, выразить на языке методик (это опять будут знания), но обязательно реализовать. Тогда я понимаю его ответ так: современная методология, прежде всего, реализует то, что было на уровне знаний в организации мышления и деятельности, и в этом ее назначение и функция.

Вопрос: Есть ли примеры чего-то доведенного до конца, до какого-то результата? Или это все еще впереди?

Г.П.Щедровицкий. Надо в каждом своем действии реализовать знания, накопленные Гегелем и другими. Поэтому вопрос ваш, вроде бы, не очень точен. Если Вы спрашиваете, что делает методология, то мышление и деятельность организует в соответствии с накоп­ленными знаниями. И что в этом смысле А.П.Зинченко отвечает? Он говорит: «Я во всех своих рассуждениях реализовал те принципы, которые объявил». И здесь бы я добавил от себя: в отличие от того, что делал Вадим Маркович Розин[1].  Вадим Маркович переводил все, как Вы требуете, на уровень знаний. А Зинченко говорит: «Не на уровень знания я это перевожу, а я теперь так работаю». И смысл методологии в том, что она работает, переводя все это в практику.

В.М.Розин. Есть еще одно отличие. Я говорил, что нельзя просто изучать инженерную деятельность. Так, как Вы это делаете, строя эту картину, Вы усугубляете кризис. Я говорил, что нужно принципиально менять направление исследования, что Ваша методо­логия без ценностей, без ответа на вопрос: нужно нам это или нет и т.д.

Г.П.Щедровицкий: Отлично. Но тогда Вы должны были ответить на мой вопрос, заданный Вам во время Вашего доклада: чего же так испугался Хайдеггер? Чего боитесь Вы? Когда Вы ответите на вопрос, чего Вы боитесь и что, с Вашей точки зрения усугуб­ляет нынешнее положение… Я понимаю, ждать продовольствия не надо, достаточно продовольственной программы, но люди-то ведь хотят продовольствия. Теперь Вы  мою точку зрения  относи­тельно того, что продовольствия не надо, разделяете, но придется ответить на вопрос: Что нового Вы создаете? И что Вы сказали? Вы понимаете, что у меня содержится подозрение, что Вы ничего не сказали. Теперь я понял. Вы предъявили мне личное обвинение в том, что методологические разработки, исследования деятельно­сти и мышления поддерживают то безобразие, которое называется «человеческая жизнь». И в этом смысле я еще надеюсь дальше посмеяться над Вашими надеждами прекратить человеческую жизнь эпистемологически. Но Вам надо отвечать: чего Вы боитесь, что Вас пугает в этом мире? И что такого страшного Вы сказали, когда произнесли, что люди есть придатки техники, они живут на функ­циональных местах? Это пункт очень важный, хотя не методологи­ческий, а философской дискуссии.

А.П.Зинченко: Мне бы хотелось отнестись к «демиургическому комплексу», в докладе М.В.Розина. В этой фигуре речи заложено отношение к технике — техника есть мистическая сила, за которой стоит некий демиург. На мой взгляд, пока это отношение будет сохраняться, мы будем иметь все негативные последствия и дегра­дацию, которой Вы, Вадим Маркович, так боитесь. То, чем занимаемся мы, есть смена точек зрения. Давайте опишем Ваш, «демиургический комплекс», и тогда может оказаться, что это голый король, им можно управлять и не доводить дело до деградации, а жизнь организовывать в наших целях и интересах.

Г.П.Щедровицкий. Благодаря замечанию Вадима Марковича про­тиворечия начинают прорисовываться.

Вопрос: Чем отличается методология инженерной деятельности от инженерной деятельности?

Г.П.Щедровицкий. Вопрос очень интересный, может быть, в ре­зультате этого совещания мы все сможем на это ответить.

Как я это понимаю. Первое. Чем отличается любовь, не заре­гистрированная в загсе, от зарегистрированной в загсе? На мой взгляд, только одним: первая — зарегистрированная в ЗАГСе, а вторая — нет. В.В.Сааков к Игре-71 в Ульяновске опубликовал статью: «Инженерия инженерного образования». В этом смысле ме­тодология есть инженерия инженерии, поскольку методология толь­ко вид инженерной работы, но особым образом зарегистрированная и оформленная. Там приходится ориентироваться на лидеров, знать Хайдеггера и другие тонкости, особенно если Вы работаете в Институте философии. Если Вы принадлежите ММК (Московскому ме­тодологическому кружку) — надо знать ценности и символы, о которых говорил Вадим Маркович, без этого не допустят. Вот и все.

Итак, инженерия, методология, наука есть разные формы ор­ганизации мышления и деятельности. Следовательно, различие меж­ду ними — в формах организации. А дальше следует все то, что перечислялось, есть институционные формы организации (например, институт философии,), есть ценности, есть методологические формы организации. Каждая форма организации имеет свой набор форм и средств. Все зависит от того, под какие знамена Вы становитесь и под какими знаменами терпите поражение или побеждаете. Реплика задавшего вопрос: Я понял, парадигмы разные. Г.П.Щедровицкий. Так точно, парадигмы разные. Следовательно, чтобы их различать, надо задавать перечень парадигм.

Вопрос: Зачем эта методологическая надстройка?

Г.П.Щедровицкий. Красивый вопрос. Если китайские джонки захватывают проходящие мимо корабли под китайским флагом, то китайское правительство должно компенсировать ущерб. А если захватывают под пиратским флагом — надо пиратов сначала поймать, но при этом бессмысленно надеяться, что они возместят ущерб. Можно себя только утешить тем, что повесить их на реях. Я Вам отвечаю, что методология есть пиратский флаг и поэтому он дает возможность действовать свободно и не спрашивать разрешения у начальства: можно ли получить этот результат или нет? Этим бы я ограничился, ответ шуточный, но он точно отражает существо дела.

Реплика: Смысл ответа тогда в том, что методология, в отли­чие от других форм организации мышления и деятельности, безответ­ственна, поскольку флаг у нее пиратский.

Г.П.Щедровицкий: Нет, извините. Вы неправильно меня поняли. Пират отвечает своей жизнью перед теми, кого захватит.

В сборнике «Системные исследования-81» я попытался ответить на вопрос, что такое методологическая парадигма и как она строит­ся. Я понимаю, что Вы меня проверяете на вшивость, я Вам от­ветил, и смысл с пиратским флагом становится очень большим. Методология — «пиратская организация»: хотите повесить — сначала поймайте.

Вопрос, заслуживающий отдельного рассмотрения: так в чем апокалиптичность нашего нынешнего существования и что предо­судительное подкрепляет и поддерживает методология и за что надо современный мир вместе с методологией вешать на реях? Вадим Маркович, приготовьте ответ. За что сражаемся?

Реплика: Как я понимаю разницу между методологией и инже­нерной деятельностью? Инженерная деятельность — это процесс создания чего-то.

Методологию я понимаю как способ организации деятельности с точки зрения ее оптимизации.

Г.П.Щедровицкий: Я Вас понял, но не могу с Вами согласить­ся. На мой взгляд, если Вы принимаете парадигму системного под­хода, то должны понимать, что и инженерная деятельность может быть представлена как процесс, и методологическая деятельность может быть представлена как процесс. Каждая из деятельностей может быть представлена как процесс. Хотя очень важна мысль Вадима Марковича, что это сегодня для деятельности и мышления есть отсталый способ представления. Мир сегодня перешел к дру­гим представлениями. Я правильно Вас понял, Вадим Маркович, имея в виду то, что нужны представления сферные? Поэтому любая деятельность, любое мышление могут быть представлены либо как процесс, либо как структура (функциональная или другая).

Коллега, задавший вопросы, начал работать в терминологии Томаса Куна и нынешней мировой: парадигмы у нас разные. Да, говорю я, парадигмы разные. Разные парадигмы.

 

ЛИТЕРАТУРА

 

  1. Разработка и внедрение автоматизированных систем в проекти­ровании. Теория и методология. М.:Стройиздат, 1975.
  2. Щедровицкий Г.П. Принципы и общая схема методологической организации системно-структурных исследований и разработок. //Системные исследования. Методологические проблемы. 1981, М., Наука, 1982, с. 193-227.

[1] ‘Имеется в виду доклад В.М.Розина «Методологические проблемы философии техники .