«Только на основе наших разработок»

Главная / Публикации / «Только на основе наших разработок»

«Только на основе наших разработок»

"Только на основе наших разработок" (Интервью Г.П. Щедровицкого главному редактору журнала «Кентавр» С.Б. Поливановой)

 

Интервью Г.П. Щедровицкого главному редактору журнала «Кентавр» С.Б. Поливановой

Ред. Прошло 10 лет с того момента, как вы выпустили из бутылки джинна Игры. Как вы оцениваете последствия этого поступка?

ГП. Я оцениваю проведение ОДИ как очень большое социальное и социокультурное действие. При этом я считаю, что самое главное заключается в том, что игры распространились, существуют и являются постоянным и широко используемым инструментом социального и социокультурного действия в нашей стране.

Я рассматриваю это событие с разных точек зрения, и каждый план рассмотрения задает определенную характеристику.

  1. Была найдена организационная форма, которая была внедрена в социальную и культурную жизнь страны. Сложился определенный спрос на ОДИ, существует рынок ОДИ, и самые разные организации и учреждения формулируют заказы на проведение ОДИ. Таким образом, осуществлена очень важная социокультурная инновация; и масштабы проведения игр все растут.

Для меня это событие интересно, прежде всего, как пример очень долговременной и устойчивой социокультурной инновации. Группа конструкторов создала схему и модель игры, осуществила первые игры, а затем надстроила над ними службу исследования и за счет этого придала играм непреходящий характер. Вот такая сложная структура – практическая организация игр, надстроенная над ними система исследований и развитие за счет них самой формы игры – была внедрена и продолжает свое естественное (или полуестественное) существование в социальных, социально-экономических и социокультурных структурах. Таким образом, интересен сам факт такого детально проработанного нововведения.

  1. По своему назначению и смыслу игра является формой соорганизации коллективного мышления и деятельности представителей разных профессий и научных предметов. И, на мой взгляд, это самая мощная форма соорганизации мышления и деятельности и активизации их. При этом решается ещё и множество факультативных задач. ОДИ может использоваться как форма активизации политической деятельности и политических взаимоотношений различных групп людей. Я полагаю, что именно в этой функции она была взята страной и утвердилась в ней.

Ред. Считаете ли вы такое использование игр правомерным и осмысленным?

ГП. Да. Я придаю очень большое значение этой стороне дела и полагаю, что сегодня развитие политической жизни и политических отношений в стране является делом первоочередной важности, поэтому я бы не согласился с попытками свести функции игры к соорганизации научного мышления и деятельности. Игра – массовое, демократическое средство; именно в этой функции она и значима, прежде всего.

  1. Но, обсуждая этот аспект, я всегда подчеркиваю, что игра переводит людей из процессов функционирования в процессы развития. ОДИ проблематизирует традиционные основания и традиционные ценности жизни, и именно в этих рамках она есть средство политического воздействия. Хотя я создавал игру не для этого. Игра по-прежнему несет на себе (или может нести) функцию соорганизации мышления и деятельности, но в ходе распространения и развития ОДИ эта функция отодвинулась на задний план, и главной стала другая: функция политической соорганизации людей и функция творения идеологии или идеологических установок коллектива. И это, на мой взгляд, много важнее всяких научных назначений, ибо научные назначения локальны, а политические и идеологические являются всеобщими.

Ред. Неужели 70 лет существования в идеологизированном обществе не вызвали у вас идиосинкразии к идеологизации?

 

ГП. Мы жили в неправильной идеологизации. Но я считаю, что деидеологизированное общество вообще не может ни существовать, ни развиваться. Оно перестает быть обществом. Другой вопрос, какой должна быть идеология нашего общества. Здесь у меня очень четкая политическая позиция. Я полагаю, что страна подошла к такой точке, когда её дальнейшее развитие может происходить только на основе многопартийной политической системы.

Страна сейчас очень умело и настойчиво решает этот вопрос. Создано президентское правление, в котором я вижу большое благо и выход из трудного положения; будет складываться многопартийная система. В новых условиях начнется формирование в стране политических отношений, без которых ни одна страна развиваться не может.

Ред. Но идеология, как правило, подменяет или заменяет мышление. Вы согласны?

ГП. Ни в коем случае. Вне идеологии нет мышления. Идеология есть, по сути дела, социально-политический и социально-экономический регулятор мышления или необходимая рамка мышления, которая придает осмысленность его техническим структурам относительно общего видения жизни, мышления и деятельности, ставит социально-политические акценты и ориентиры.

Ред. Считаете ли вы, что методология должна взять на себя активную роль в политической жизни, помимо той роли, которую выполняют игры, и о которой вы уже говорили?

ГП. Да. И, прежде всего в том, чтобы способствовать становлению различных политических партий. В этом я вижу важную задачу ОДИ. И предполагаю еще в текущем году предпринять усилия для создания политологического движения в стране. Я думаю, что необходимо создать специальный штаб для оснащения и обеспечения политических движений, и вполне вероятно, что понадобятся методологи, и что они сыграют важную роль в развитии этого движения.

Я готов был бы стать инициатором этой работы, но, в условиях ограниченности физических сил, должен проставить приоритеты, А они остаются прежними: я должен завершить работу с методологией и утвердить её в культуре, хотя при этом понимаю, что главная задача — утвердить многопартийную систему в стране.

Ред. Какую роль сыграло игровое движение в жизни ММК и как оно повлияло на развитие корпуса представлений СМД методологии?

ГП. Я уже неоднократно заявлял и продолжаю утверждать, что ОДИ являлись и являются практикой СМД методологии. Это конструктивная установка, принятая мной в 1979 г. при подготовке И-1, которую я и реализовал: создание практики, в которой СМД методология могла бы апробировать себя, с которой она могла бы себя соотносить и относительно которой могла бы себя корректировать. И сейчас, по прошествии 10 лет, я продолжаю считать, что СМД методология – настолько мощное и эффективное средство, что сегодня любая практика может строиться только на основе наших разработок. Я мог бы сейчас утверждать, что развитие самой философии, развитие методологических наук, развитие неметодологических наук, их общие тенденции и ориентиры – всё подтверждает правильность и эффективность основных конструкций СМД методологии.

Ред. Как вы относитесь к той существующей точке зрения, что игропрактика в своем имманентном разворачивании указала границы и ограниченность представлений СМД методологии и выявила ту реальность, которая не схватывается теоретическими представлениями СМД методологии?

ГП. Нет такой ограниченности. СМД методология продолжает развиваться и формирует на своих основаниях ещё и теорию жизнедеятельности. На ближайший III Съезд намечена тема «Мыследеятельность и сознание», которая выводит нас за пределы исследования систем МД в мир специального изучения сознания. Но представления о сознании будут формироваться на основе ОД представлений и СМД подхода, и представления о жизнедеятельности будут формироваться точно так же.

Ред. Но методология не сводится к корпусу теоретических представлений. Она включает в себя, прежде всего, принципы разворачивания этих представлений или собственно подход. Не считаете ли вы, что для создания представлений о таких вещах, как «жизнедеятельность», «сознание», для введения исторической рамки, о чем вы неоднократно говорили, рефлектируя ряд игр, необходима смена подхода?

ГП. Нет. Наоборот. И в какую бы практику мы ни вторгались, мы обнаруживаем, что СМД подход является универсальным, создавая методологическую и практическую базу для развертывания новых теорий. С другой стороны, и я могу здесь показаться непоследовательным, в некоторой перспективе я вижу, что возникают такие новые области, которые требуют другого подхода. В частности, я утверждаю, что тема «Сознание» лежит за пределами ОД подхода и требует других средств. Это понимание – важный этап эволюции ММК, поскольку первоначально мы считали, что мышление, деятельность и сознание должны и могут анализироваться в рамках одного подхода. Но как бы то ни было, нам придется отталкиваться от МД представлений, и я думаю, что на базе этих представлений мы довольно скоро построим и представления о жизнедеятельности.

Ред. Есть ли сегодня человеческий ресурс для таких разработок?

ГП. Этот вопрос очень сложен. Инерция старых движений себя исчерпала, и мне нужно найти в себе силы для указания перспективы. Я вижу людей, подходящих для обсуждения этих вопросов, но им не хватает широты, образования и общего горизонта видения проблем развития на ближайшие 100 лет.

Корр. В чем выход из этой ситуации?

ГП. Существуют и безвыходные ситуации. Каждое время имеет свою потенцию. Период застоя создавал противодействие. Сегодня нет давления, а значит, нет и протеста. А поэтому потенциал строительства новых наук резко упал. Это одно из побочных последствий периода перестройки. И сейчас в МMK или в методологическом движении происходит смена материала-носителя идей. Это создает впечатление (или реальность) замедления движения. Но я верю, что сила идей здесь ещё очень велика. Характер работы будет меняться: она будет становиться все более конкретной. Но накопление идей будет также приводить к появлению новых идей и к смене фундаментальных мировоззренческих онтологии. И я думаю, что потенции ММК ещё очень сильны.

Ред. Как вы относитесь к идее создания методологического и игротехнического  журнала? Каким бы вы хотели его видеть?

ГП. Мне это представляется очень важным. Я полагаю, что основным недостатком в нашей работе все эти десятилетия было отсутствие такого издания. Я полагаю, что это сегодня самое важное действие, и отношусь к этому с исключительным одобрением. Я думаю, что журнал должен быть разнообразным и не замыкаться ни на одной концепции, сколь бы отработанной она ни казалась.

Ред. Спасибо большое. Мы будем рассматривать ваш ответ на последний вопрос как благословение журналу.

 

[1] Интервью Г.П. Щедровицкого главному редактору журнала «Кентавр» С.Б Поливановой опубликовано в самом первом номере (выпуске) журнала в начале 1990 г., когда, как было указано в предисловии к интервью, только что прошла 76-я ОДИ под его руководством.