Психология как практическая наука: к постановке вопроса

Главная / Публикации / Психология как практическая наука: к постановке вопроса

Психология как практическая наука: к постановке вопроса

Прикладная методология

27-29 сентября 1990 года в Киеве прошло совещание по теме «Перспективы и программы развития прикладной психологии», организованное Комитетом Союза НИО СССР по СМД-методологии и ОДИ вместе с Киевским городским отделением Общества психологов СССР. Оно стало первым в серии совещаний по перспективам науки и разработке программ создания разных практических наук (обоснование названия практические науки”, в отличие от прикладных, будет дано ниже). Совещание собрало около ста методологов, игротехников, психологов-практиков, представителей академической психологии, педагогов. Выступления основных окладчиков (Г.П. Щедровицкий, М.Ю. Садовенко, В.Л. Данилова А.П. Зинченко, В.А. Никитин, Л.Г. Закиров и др.) задали разные фокусы обсуждения указанной темы, в частности обосновали возможные подходы к построению наук нового типа и обозначили области, в которых осмысленно ставить вопрос о новых — практических — науках.

С.Б. Крайчинская

 

Психология как практическая наука: к постановке вопроса

Данная статья является попыткой рефлексивного осмысления хода обсуждения на совещании с выходом на постановку вопроса собственно о практической психологии как науки нового типа. Сам этот вопрос может быть поставлен, с нашей точки зрения, в результате, как минимум, двух разных заходов-развора-чивания логики выхода на задачу создания наук нового типа с выделением системы требований на эти новые науки и определением назначения практической психологии с акцентом на обеспечивающие реализацию этого назначения направления работ. Демонстрация этих двух ходов позволяет — впервые — определить практическую психологию как то, что необходимо еще только создать, очертив границы этой необходимости, отказавшись от видения практической психологии как некоторой, вполне очевидной данности. Предполагается, что для того, чтобы строит практическую психологию, вопрос о ней надо еще пос-тавить, и это требует специальных рассуждений, подобных предлагаемым в этой статье.

Сама тема прикладных наук и их создания (название «прикладная психология» было заложено в программу совещания) требует разворачивания ее в нескольких ракурсах, что привело по ходу совещания к изменению названия на «практические науки». Прежде всего, необходимо выяснить основания самой постановки вопроса о прикладности. Распространенным, — и это продемонстрировали представители академической психологии — является представление о «прикладности», возникающее из противопоставления фундаментальных наук, в рамках которых вырабатываются не-которые знания, и практик, в которых, эти знания употребляются или «прикладываются». Понятно, что в такой трактовке бессмысленно обсуждать перспективы прикладных наук, ибо это всегда будут перспективы знания «самого в себе», без учета контекста употребления и реальности использования знаний, и ситуации невозможности «прикладывания» знаний будут с необходимостью воспроизводиться.

Ликвидировать этот разрыв между звучными знаниями и практиками можно-, при полагании такой структуры науки, когда знания изначально предназначаются для употребления в практике, а сама эта структура определяется отношением прикладности. Таким образом, специфика знаний задается отношением «прикладываемости» этих знаний, поэтому использование названия «прикладная наука» является тавтологичным по своей сути, если опираться на такое видение прикладности. Или наука строится вне практик, и тогда она по самой своей сути не может быть прикладной, или же она ориентирована на задействование знаний в практике, и тогда она никакой другой, кроме как прикладной, быть не может.

Но тогда возникает другой ракурс рассмотрения этой темы — а что означает, собственно, использование науки в практике, что представляет из себя сам процесс приложения или практического употребления знаний? Классические науки, строящиеся по естественно-научному образцу, не содержат в своей структуре места для практики. Однако, задавая как условие существования науки нового типа использование ее знаний в практике, что позволяет обозначить эти науки нового типа как «практические», необходимо выделять основания такого запроса на науки нового типа и соответствующие требования на них. Здесь можно выделить несколько направлений рассуждений. С одной стороны, основанием запроса на новые науки является смена картин мира и переход от естественно-научной картины мира, в рамках которой существуют классические естественные науки, к искусственно-технической картине, представляющей мир не в виде живущих по естественным законам объектов, допускающих лишь познающее отношение к ним, а в виде искусственных или оискусствленных систем, содержащих в себе составляющую мышления и деятельности. Соответственно, науки, строящиеся в в естественно – научной картине мира, порождают неадекватные представления о мире, и одно из требований на новые наукисостоит в соответствииновых наук и вырабатываемых в них знаний искусственно-технической картине мира.

С другой стороны, здесь надо различать существование науки как сложившегося социального института, имеющего исторически небольшой возраст, и научное мышление как особый тип мышления, определяющий исследовательское отношение. Тогда возникает вопрос о том, как можно представить науку, ибо в искусственно — технической онтологии традиционное представление науки является явно недостаточным, тем более,если требуется определить функции и назначение науки в перспктиве. Здесь есть один важный штрих: это представление науки должно соответствовать определенному представлению об организации практики, а именно, ее мыследеятельностное представление науки, поскольку, исходя из представлений о прикладности, наука должна включаться как исследовательское отношение в организацию практики. Возможная путаница с использованием слова «наука» вызвана тем, что в контексте рассуждений о перспективах науки подразумеваются не ее социальные организованности, а возможное сохранение и воспроизводство исследовательского отношения. Поэтому, когда мы начинаем обсуждать задачи создания наук нового типа, здесь возникают сложности с их целостным представлением, поскольку непонятно, могут ли они быть представлены в виде целостных научных предметов, соответствующих уже сложившемуся разделению функций в естественнонаучной парадигме, или же должны быть сохранены для воспроизводства лишь некоторые общиеустановки или ценностные ориентации, свойственные этим наукам в их историческом существовании, т.е. остается вопрос о спецификации новых наук.

И, наконец, требования на новые науки должны выдвигаться, исходя из существующих или же из проектируемых практик или деятельностей и из необходимости их знаниевого обеспечения, а не из познавательных возможностей самих наук как уже сложившихся образований. Но здесь встает проблема выхода на основания практик, в которые мы уже включены, и на их анализ. При этом можно выделять некоторые общие требования практик на задействование в них знаний, которые не могут быть удовлетворены в естественно-научной ориентации, как, скажем, комплексирование разного рода знаний, которые употребляются в практике, или же вопрос о локализованности знаний в силу их локального применения, в отличие от нелокализо-ванности знаний, строящихся по естест-венно-научному типу  (идеальные объекты предполагают всеобщность и универсальность знаний, о них получаемых).

Но это не снимает, — и это следующий ракурс рассмотрения обсуждаемой темы «науки нового типа»— вопроса о возможностях и способах анализа практик для выхода на требования к новым наукам. Вопрос можно сформулировать так: каковы, исходя из анализа, требования существующих практик на их обеспечение знаниями и каким образом мы можем реализовать исследовательское отношение к существующим практикам, создать новые или трансформировать существующие. Здесь наука должна объективировать искусственно-техничес-кую онтологию, реконструируя содержание истории и практик, которые в ней складывались, как истории мышления и мыследеятельностной организации практик. Способом такой объективации может быть реализация принципа многофасеточной работы, предполагающего работу на многих онтологических досках и соответствующие переходы между ними в определенном порядке. Такая работа позволяет представить разные исторические формы мышления, поскольку полагает разные онтологии как равные, объективируя их множественность.

Отсюда задача построения новых наук, или: практических наук, должна решаться, с одной стороны, с учетом и объективацией исторического целостного существования и развития науки как формы мышления, а, с другой стороны, с заданием возможностей выхода на новые практики и их соответствующее обеспечение. При этом требуется многомерная и многоплановая организация пространства работ, обеспечивающих создание практических наук.

И еще один ракурс рассмотрения темы практических наук связан с представлением о структуре и принципах искусственно-технической — эпистемологии, в отличие от естественно-научной: какова структура  знаний в мыследеятельностном представлении науки? Каковы способы существования знаний?  Должны ли знания проектироваться в целостном «теле» науки, или же могут проектироваться автономные знаниевые комплексы под те или иные практические задачи? Здесь вопрос о проектировании систем знаний, вырабатываемых практическими науками, трансформируется в вопрос о специфической оргнизации  “машин” по производству знаний, обеспечивающие встраивание знаний в мыследеятельность. Одним из возможных ходов становится представление науки  как строящейся поверх рефлексии практики и вырабатывающей знания, на основе которых возможно изменение самой этой практики или же задание новой практики; тогда нужно отвечать на вопросы о структуре таким образом получаемых знаний, о механизмах их получения.

—Обсуждение темы практических наук заведомо шире выделенных нами ракурсов ее рассмотрения, однако, введенные представления являются достаточными для того, чтобы проявить значимость этой темы и возможные направления ее разработки. Как было указано выше, для того, чтобы поставить вопрос о разработке практической психологии, необходимо еще задать спецификацию, выделяющую  психологию в ряду других наук, переведя общие требования на построение комплекса практических  наук в направления разработок практической -психологии, очертив, таким образом, область разработок. -Первый существенный  момент.  Если мы помещаем психологию в систему новых наук ( со всеми вытекающими  отсюда следствиями), то возникает вопрос —  а что, или какой признак, будет конституирующим собственно для такого рода психологии, либо же что позволяет обозначить нам эту область как психологию? Здесь возможно несколько ответов:

— мы можем сохранить за психологией те области, которые ей исторически принадлежали, т.е. психику и сознание, но тогда для создания практической психологии необходимо выделение и анализ такой практической области, в которой получение знаний о психике и сознании является необходимым, включая историческое задействование психологии в разных практиках; поэтому нужна еще специальная работа по выходу на тему психики и сознания как объективную область в новой психологии;

— есть исходные ориентации, которые  можно выделить в том, что сейчас

именуется практической психологией (здесь, опять-таки, сложность с наименованиями, правильнее было бы говорить, что мы обсуждаем новую практическую психологию)- это ориентации  на работу с человеком,

но тогда нужна соответствующая постановка целей этой работы в контексте мыследеятельностной организации практики (как вариант, в ходе совещания обсуждалось участие психологии в практиках присвоения человеком мыследеятельности и  освоения мыследеятельностью человеческого материала); это позволяет воспроизвести ориентации психологии, включив их в практический контекст;

— мы можем конституировать психологию, задавая некоторую идею, определяющую: ценность психологического знания (допустим, идею человека в разных ее плоскостях, наполняющихся, в том числе, и за счет психологического знания);

— наконец, можно конституировать психологию, обсуждая ее социокультурное назначение.

Второй — существенный—момент. Множественность вариантов ответов, каждый из которых требует отдельной проработки и своих траекторий разворачивания, позволяет предположить, что психология как практическая наука представляет собой сложное популятивное целое. Это становится очевидным даже при взгляде на развитие психологии на протяжении последнего столетия. Поэтому вопрос о психологии как практической науке-здесь может быть поставлен в двух ориентациях:

— в ориентации на науку нового типа, практическую по своей сути, но, вероятно, популятивную по составу;

— в ориентации на анализ тех практик, в которые была включена психология, с соответствующей инвентаризацией имеющихся представлений.

Для того, чтобы реализовать эти ориентации в последующих разработках, должны быть выделены, с нашей точки зрения, некоторые значимые и движущиеся в этих ориентациях вопросы. Их можно перечислить списком, не ранжируя по значимости.

— Вопрос об онтологических основаниях практической психологии. Он должен быть задан двояко: как об основаниях самой практической науки, так и о тех основаниях, которые определяют ядро: практической психологии, т.е. об онтологических картинах, на которых разворачивается сама эта психология.

— Вопрос, фактически вытекающий из предыдущего: что является психологической реальностью, какова та реальность, которая в практической психологии предполагаема, с какими «реалиями» психология имеет дело?

Вопрос об эпистемологических основаниях психологии. С одной стороны, он выводит на обсуждение искусственно-технической эпистемологии, а, с другой является традиционно дискуссионным для психологии, в частности, в противопоставлении естественно-научной и понимающей эпистемологических традиций. Здесь требуется обсуждение структуры психологических знаний и их статуса в практическом использовании «машин» по получению  психологического знания и их устройства, способов получения знаний.

Вопрос о подходах к построению психологии как практической науки. Опять-таки, этот вопрос вплотную соприкасается с обсуждением разных подходов в рамках методологических обсуждений а, с другой стороны, он касается исторического целого психологии и попыток построения психологии с использованием разных подходов. Как пример, можно привести попытку создания Выготским новой психологии с помощью культурно-исторического подхода, использование понимающего подхода Дильтеем и другими авторами. Эти разные подходы необходимо еще вычленить из истории психологии и, соответственно, проанализировать сами подходы и следствия их применения для построения психологии.

— Вопрос о методологическом отношении, обеспечивающем создание практической психологии. Здесь несколько вариантов проработки этого вопроса, касающихся, например, соотношения методологического и научного типов мышления в их историческом целом, возможностей особой методологии психологии как непосредственно реализующей управляющее отношение и т.д.

Перечисление этих вопросов, с учетом понимания необходимости построения системы новых практических наук, позволяет разворачивать работу по созданию психологии как практической науки, работу в разных направлениях и ориентациях, но с сохранением специфицирующих признаков психологии.