В мир Московского методологического кружка я попала студенткой-первокурсницей факультета психологии МГУ в 1973 г. Знакомый социолог привел меня на домашний семинар Саши Раппапорта. Впечатление было шоковым: русская речь звучала как китайская, совершенно непонятно, но очень интересно. Там я узнала, что на нашем психфаке тоже есть «такое» – семинар В.Я. Дубровского и Л.П. Щедровицкого. Пришла – и сразу была очарована красотой логики и обаянием Виталия Яковлевича, мудростью Льва Петровича. Предложенное тогда на спецкурсе системное четырехслойное представление объекта стало первым фундаментальным камнем моих методологических представлений. Виталий Яковлевич согласился стать моим научным руководителем, сразу предупредив, что за такой выбор придется дорого заплатить. Но тогда я всей серьезности этого предупреждения не оценила, не поняла, что выбор окажется фатальным, и бодро двинулась вперед.

На втором курсе посчастливилось попасть на домашние семинары Георгия Петровича – «понедельники» и «вторники». С этого времени я обрела Учителя, «погружение в среду ММК» оказалось полным, а четыре года там стали для меня настоящим университетом. Познакомившись с другими методологами, я получила возможность учиться и у них, общаясь и посещая их семинары. Особо значимым для меня был патронаж Вадима Розина, терпение и лояльность которого резко контрастировали с «агрессивностью», царившей на семинарах ГП. А «снаружи», на психфаке, началось перманентное противостояние. Неразумная активность «совращенных» Дубровским студентов привела к конфликту и изгнанию с факультета Виталия Яковлевича. Тогда я решила, что должна нести дальше эстафетную палочку, организовала свой семинар для студентов и отстаивала, как и где могла, преимущества методологической оспособленности.

В 78-м г. я закончила МГУ и ушла из кружка, т.к. студенческая вольница кончилась, появилась работа, потом родился ребенок. Работала районным психологом, занималась созданием школьной психологической службы в Москве, проблемами реформы школьного образования. Защитила кандидатскую диссертацию. Связи с ММК были прерваны, но обретенные там друзья – Вадим Розин и Дима Аросьев всегда были рядом. Их многоплановые поддержка и помощь в это трудное для меня время были просто бесценны.

Возвращение состоялось неожиданно. В 86-м г. по работе была откомандирована на игру Ю. Громыко. Несмотря на отсутствие там знакомых по ММК и новую фамилию, информация о моем появлении дошла до ГП мгновенно. На следующий день после возвращения с этой игры, Георгий Петрович позвонил мне и пригласил на свою игру. Про ОДИ я ничего не знала, т.к. ушла из ММК до их появления. Но ГП, ничего не объяснив, сразу поставил меня игротехником, а на мой вопрос: «что нужно делать?» ответил: «организуйте рефлексию». За первой игрой последовали многие другие. Они подарили новый мир, непохожий на семинарский, ощущение творчества, новые знакомства. Потом довелось сотрудничать с учениками ГП, участвовать в их играх. Очень интересной и плодотворной для меня была работа с Сашей Левинтовым. Его оригинальные и непредсказуемые игры всегда имели ощутимые практические результаты.

В 95-м г. у меня родилась дочь, и участие в жизни методологического сообщества стало эпизодическим. Но продолжаю считать себя членом сообщества, т.к. с 1973 г. и по сей день соучаствую когда более, когда менее активно в организации «перекрестного опыления» внутри и в экспансии во вне. И вообще, что бы ни делала, какие бы разные задачи ни решала, получается – «как всегда» – с методологической позиции.