Выпускница Тольяттинской академии управления, руководитель пресс-службы Минпромэнерго России

Мне льстит возможность участия в этом сборнике: для меня ММК всегда было чем-то закрытым, даже священным, поэтому не до конца понятным. Я никогда не осмелюсь отнести себя не только к Кружку, но и к методологическому сообществу. И очень странно, когда некоторые люди, зная «верхушки» методологии или с ней как-то пересекаясь, называют меня методологом.

Мне повезло, я попала в коммуникативную среду, где обучали методологическим способам и инструментам. Эта среда, это место называется Тольяттинская академия управления. А носителями тех самых способов и инструментов являются люди, прошедшие через ММК, которые меня учили, с которыми я работала в Академии.

Здесь важно сделать акцент: методология сейчас представлена, прежде всего, не в каких-либо объединениях и организациях, а на людях и тех связях, которые они несут на себе. И появлением себя я обязана именно этим людям, которых сначала воспринимала как просто интересных и неординарных людей.

Преставление о методологии для меня начало разворачиваться вокруг понятия «коммуникация», понятия, которое для меня стало основным во время обучения в ТАУ, оно же остается основным и сейчас и, по сути, является базой для поддержания коммуникации с «методологией». Моя ситуация заключалась в том, что я находилась на стыке разных позиций. И именно на этом разрыве разыгралось «действие», которое можно назвать «ММК в лицах». Все «герои» по-разному интерпретировали ситуацию, у них были различные понятия коммуникации. Почему разные? Потому что люди вышли из МКК в разные сферы деятельности, адаптировав приобретенный инструментарий к новым условиям и возможностям.

Что касается понятия коммуникации, которое я использую, то его формирование началось с прохождения курсов Ю.Б. Грязновой и Г.А. Давыдовой. Курсы входили в блок «Коммуникационный менеджмент», разработка которого началась в 1995 г. группой преподавателей (вышеупомянутыми вместе с В.П. Литвиновым, В.В. Мак­си­мовым, Н.И. Таракановой, И.В. Шияновой) и строилась главным образом на подходе – коммуникация в действии. Сам тип проекта по складыванию этой дисциплины оказался комму­ни­кационным. Именно так, постепенно, вошла со своими предложениями по действиям в этот проект и я.

С работой С.А. Семина я познакомилась через коммуникационный проект «Коммуникационное сопровождение деятельности» (КСД), главными разработчиками которого также были Р.В. Боюр и Ю.Б. Грязнова. Много раньше Семиным была представлена схема соци­альной коммуникации, на которой строилось КСД и которая сейчас является базовой для подготовки специалистов по связям с общественностью в Академии.

Переломным моментом в становлении технологии КСД стало участие группы коммуникационного менеджмента, взявшей на себя функцию коммуникационного сопровождения проекта УКО (программа «Подготовка управленческих кадров для модернизации системы образования»). Стало ясно, как такие работы должны вестись на реальных проектах, и технологии КСД необходимо было найти место в профессиональной онтологии коммуникационного менеджмента. На этом этапе – вхождения в коммуникацию с проектировщиками – значительный вклад в понятие коммуникации внесли А.П. Зинченко и Н.К. Андрейченко.

Моя позиция сформировалась на разрыве двух пониманий коммуникации: коммуникация как инструмент победы, «продавливания» своего проекта – и социальная коммуникация, которая строится на договоренностях и связностях. Я понимала силу и основательность обеих позиций.

Необходим был конструкт, который бы объединял эти понимания и людей, занимающих обе позиции. Попытка выстраивания такого конструкта была осуществлена на проекте «ПАС-онлайн». Это – информационное сопровождение проектно-ана­ли­ти­ческой сессии (игры). Сложившаяся понятийная конструкция выполнила эту задачу: она начала задавать понимание нескольких групп людей. Это и стало «моим вкладом» в дисциплину «Коммуникационный менеджмент».

В дипломной работе я зафиксировала итоговые понятия коммуникации, которые были сформированы в процессе многолетних дискуссий и работ. Именно диплом, рецензентом которого был Г.Г. Копылов, позволил мне начать общение и работу с этим человеком.

Не могу не назвать и В.А. Никитина, с которым мы обсуждали социокультурный аспект коммуникации, а с В.Е. Волковым обсуждали «коммуникацию в городском пространстве».

Были и так называемые «мимолетные встречи» с О.И. Генисаретским, В.Л. Глазычевым, С.В. Поповым, П.Г. Щедровицким. Читая, слушая, спрашивая их, я пыталась «отрабатывать» понятие коммуникации.

Методология дает много для деятельности, и когда ты находишься вне методологии, и когда уже из нее выходишь. Методологический инструментарий – незаменим. Бывших студентов ТАУ часто спрашивают, помогает или мешает приобретенное из методологии? Я могу ответить, что пока это наше конкурентное преимущество.

В Минпромэнерго многие методологические способы уже стали базовыми в работе. И это не только схематизация, которая признана лучшей по принципам и исполнению среди всех министерств. Анализ рисков мы проводим не в западной парадигме, а с помощью созданной в стране технологии. Под каждую задачу изменения ситуации создается новая уникальная схема на основе анализа ситуации и конструирования новых инструментов. Мы спроектировали особые коммуникационные формы: сайт задан тремя форматами – официальным, медийным, экспертным; экспертный клуб создан как формат по анализу и формированию общих позиций с экспертным сообществом; расширенные коллегии проводятся для выработки стратегий развития совместно с бизнесом.

Многие коллеги (в том числе из выпускников Академии), которые привлекаются к работам в министерстве, «знают» о методологии и создают «вокруг» своих работ соответствующую среду. В этом проявляется их квалификация.