После завершения диссертации в Москве в 1984 году я возвратился в Ригу. И размышлял о будущем. А оно было неясным. Работа преподавателем в вузе не доставляла настоящего удовольствия из-за жестких формальных требований к организации процесса и формальным результатам обучения студентов. Особенно это относилось к подготовке экономистов, содержание которой колебалось вместе с линией партии.

И тут в коридоре своего института я встретил практиканта МГУ Игоря Злотникова, который предложил прочитать цикл лекций на факультете общественных профессий, где я был заместителем декана. И, послушав его рассказ, я не только разрешил, но, как мне представляется, стал самым заинтересованным слушателем.

Мой вывод после лекций был таков – это другой мир, достойный того, чтобы ему посвятить свои усилия. Конечно, было обидно, что это – после аспирантуры. Но решение было принято, и я с энтузиазмом окунулся в новое. Тем более что в Латвии я был не одинок! И у нас образовалась группа заинтересованных молодых людей.

В 1985-86 гг. мы начали проводить семинар, и даже не один, а два: второй – по проблемам образования, который вел тоже выпускник МГУ, отравленный СМД, Г. Бреслав, а тон в нем задавал В. Мацкевич.

На семинарах мы пытались сами разбираться с методологией. И с игротехникой. И с педагогикой и психологией.

На первом этапе много спорили: всесильно ли СМД? Каково соотношение методологии и философии? Науки ли педагогика и психология? Отношения между ними в процессах развития личности?

Можно сказать, что именно тогда и начала складываться рижская группа, которая поддерживает отношения до настоящего времени.

Но нам коллективно тоже не хватало мощности и тут нам посчастливилось с приездом в Ригу Георгия Петровича с циклом лекций по истории Московского Методологического Кружка. Конечно, это были никакие не лекции, тем более об ММК. Это были размышления о том многом, что нас волновало. О мысли и мыследеятельности, о жизни и жизнедеятельности, о целеполагании, о проектах и программах столетий.

Для некоторых из нас эта встреча стала моментом самоопределения на всю жизнь…

Меня особенно поразили фундаментальность образования ГП и способность к коммуникации с разными оппонентами и слушателями – филигранное сочетание содержания и игротехники. А я после каждой лекции, как он и рекомендовал, делал содержательную и игротехническую рефлексию. Самое главное, что меня увлекало в нем – это масштаб: и Размышления – Мышления и мысле – деятельности.

Так как Рига не Москва, и ГП был в нашем «распоряжении» много времени, мы как-то быстро сошлись – я особенно не понимал почему. Хотя у меня есть предположение, что ему важно было иметь своих людей в разных сферах, и в чиновниках образования тоже. Однажды на игре в Обнинске (когда он мне разрешил впервые попрактиковаться игротехником) он даже пошутил: «Ты лучший чиновник среди игротехников… и лучший игротехник среди чиновников». Хотя я тешил себя надеждой, что доброе отношение ко мне со стороны Георгия Петровича имели другие основания…

То, что ГП начал доверять мне работу игротехника, не поднимало, конечно, мой среди них статус, но его ко мне отношение, видимо, передавалось и ученикам. И, может быть, поэтому они без особых условий допускали меня в свои игры и мероприятия.

Так за достаточно короткое время (1986-91 гг.) мне удалось поработать в мероприятиях С. Попова, П. Щедровицкого, А. Тюкова, Ю. Громыко, Б. Хасана. Все ученики ГП были в чем-то похожи на него, но вместе с тем, имели и свои особенности, которые меня крайне привлекали.

Первотолчком к моему личному проекту – созданию Педагогического Центра «Эксперимент», стала игра в Калининграде по проблемам образования: на установочном докладе Георгия Петровича 300 человек 3 дня обсуждали введенное им понятие «эксперимент»!

На конкурсах, школах управления Попова, его масштабных играх по приватизации в Латвии мне становились понятными реальные возможности методологии и игротехники.

На цикле игр Громыко по перестройке образования мне удалось сформулировать для себя основные идеи построения нового образования. Впервые сделать доклад о замысле педагогического эксперимента. И – что для меня самое главное: затем создать и реализовать те идеи, которые рождались на играх.

Особое значение для меня имела встреча на играх Юрия Вячеславовича с В.В. Давыдовым, с которым мы, подружившись, создали Международную Ассоциацию Развивающего Обучения. С моей точки зрения, она – это фундамент, на котором можно возводить ту систему образования, о которой мечтал ГП, много размышлял и пытался делать Петр Щедровицкий и которую, как я надеюсь, достроят нашими учениками.

С фундаментальными проблемами образования и построения процесса обучения учеников и педагогов мы разбирались в контактах с Тюковым, которые на какое-то время и определило тематику работы рижской группы по образованию.

Красноярская группа Хасана помогла нам провести цикл игр по перестройке образования в Латвии, обсудить в игровом режиме ситуацию, проблемы и перспективы построения системы образования в стране. То есть те проблемы, которые даже после ее вступления в Евросоюз остаются актуальными.

И особенно результативными были взаимоотношения с Петром Щедровицким, с которым с 1988 года в разных видах обсуждений и формах – играх по университету, лекциях по СМД педагогике, школах по педагогике и методологии, семейных играх – удавалось проработать много из того, что потом было реализовано в «Эксперименте».

Я уж не говорю о тех кулуарных темах и проблемах, которые мы обсудили: Русского Мира, управления государством и образованием, места методологии в построении нового общества. И что крайне важно – нашего личного места в этих процессах. Всего того, что редко публикуется, оставаясь сокровищницей методологического сообщества.

В конце 80-х – начале 90-х я сосредоточился на создании вышеупомянутого Центра, в котором реализовывались многие идеи, обсуждавшиеся в сообществе. А использование ОДИ стало особым местом нашей системы обучения. В центре сотрудничали участники рижской группы (С. Танцоров, М. Строжев, И. Ватолин), которые разработали и вели свои авторские курсы – методология мышления, философия истории, основы организации мышления и деятельности, методология права, философия управления, рефлексивное управление и игротехника. А в настоящее время уже работают наши ученики, которые освоенное и приобретенное реализуют в других предметностях.

В середине 90-х мне по собственной инициативе посчастливилось сотрудничать по подготовке книги с О.И. Генисаретским, и этот период чтения и попыток работы над превращением текстов методологов в письменные тексты позволил проникнуть в мастерскую порождения смыслов, что доставляло несказанное удовольствие – интеллектуальное и эстетическое.

Вот такая интенсивная работа – разноплановая, с разными талантливыми людьми, а я обо всех могу с уверенностью сказать, что это – талантливые люди, позволила мне сформулировать заказ для самого себя на построение своей школы методологически ориентированного образования, у которой в 2005 году был первый выпуск. А в 2002 – выпустить из школы учащихся, которые у нас получили образование с 5-6 лет до окончания средней школы.

В настоящее время мы – уже с нашими учениками – проводим мероприятия республиканского масштаба, базирующиеся на СМД методологии и игротехнике. И создаем творческие коллективы в рамках объединения Гуманитарная Перспектива (ГП), которая работает над гуманитарными проблемами. И я надеюсь, что совместными усилиями нам удастся создать Международный Сетевой методологический университет имени Г.П. Щедровицкого.