Левицкая Ирина Анатольевна
Левицкая Ирина Анатольевна
Как и какими словами в кратком тексте описать попадание в другой мир? Но ты туда попал, тебе там понравилось, и ты пытаешься понять, как это произошло и что изменило в твоей жизни. Стройную логическую цепочку сложить не получается. Возникают различные фрагменты картины, так как саму картину, всю одновременно, представить сложно. Однако, начав размышлять над текстом, я для себя зафиксировала следующую вещь: мне в жизни свезло как минимум дважды. Во-первых, с родителями, которые поддерживали, помогали, давали силу, но это отдельная тема. Во-вторых, свезло, когда я познакомилась с Г.П. Щедровицким, но это я поняла не сразу, а по прошествии нескольких лет, и благодарю Бога за то, что это произошло. В жизни, наверное, все происходит не случайно. Но тогда, в 1987 г., когда я впервые увидела и услышала Георгия Петровича, я этого не знала. А к тому моменту у меня начался период некоторого скептически-ироничного отношения ко всякого рода учебам, лекциям и т.п. Скепсис вызывало содержание этих мероприятий. К тому времени я хотя и была молодой, но уже защитила кандидатскую диссертацию, преподавала в ВИПК на кафедре экономики, отучилась на нескольких курсах повышения квалификации в Москве, в том числе в АНХ при Совмине СССР. Прослушала лекции многих известных экономистов (Абалкина, Аганбегяна и др.) И эти мероприятия наводили на меня смертельную скуку, так как в них переливалось из пустого в порожнее одно и то же.
И вдруг в рамках очередной учебы по активным методам обучения декан «загоняет» нас в обязательном порядке принять участие в какой-то ОД игре, которую будет проводить какой-то Гэ.Пэ.Щедровицкий с коллективом. Ну опять, подумалось мне, будут мучить для «галочки». Больше всего возмущало, что начать мы должны были в воскресенье вечером. Вот еще новости придумали. Но был подписан приказ со списками участвующих, и отвертеться было невозможно. Мы с одной из коллег пришли и сели подальше на галерку, чтобы можно было поболтать и почитать.
И вот началось. Выходит невысокого роста человек с лицом древнегреческого философа и начинает говорить. И все – меня сразу зацепило. Зацепило сначала на уровне энергетики. Эта встреча и вся игра дала начало многим изменениям в моей дальнейшей жизни и деятельности.
Эта игра втянула и породила большую «гвардию» калининградских игротехников, «игроделов» и псевдометодологов, которые, не понимая пока содержания, схватывали форму, но представленная там мощь мысли настолько была притягательна, что людям хотелось к этому приобщиться. Потом через год была И-60, в которой участвовало больше 600 человек! И это было просто непередаваемо. Я тогда много чего не понимала, но когда ГП запускал, удерживал, управлял процессами с такой огромной массой людей, это просто была фантастика. Весь зал превращался в огромную мегамашину. После этого я стала выкраивать в своем учебном расписании свободное время и ездить на некоторые игры и семинары Георгия Петровича, приобретала ксерокопии лекций, узнала многих членов сообщества. В1990 г., получая второе высшее образование в Москве, постоянно посещала параллельно два семинара: один – ГП на Курсовом переулке, другой –Петра Георгиевича в Доме кино. Было интересно сравнивать обсуждения на этих семинарах, как по подходам, так и по содержанию обсуждаемых тем.
Конечно же, Георгий Петрович был настоящим Учителем. Учителем с большой буквы. Он мог, обсуждая сложные темы, рассказать какую-нибудь байку, которая упаковывала эти сложные рассуждения так, что ты вдруг – «чпок» – и врубался в это сложное содержание. Еще он умудрялся следить за последствиями и чтобы кто-нибудь не улетел и не снесло крышу. У меня самой была такая ситуация. Я по профессии экономист, выращенный на советских парадигмах этой деятельности. И когда обсуждались темы экономической системы, у меня начинались странные эффекты. Это позже я поняла, что парадигма моего тогдашнего представления столкнулась с иной парадигмой, и поднятая рамка всего того нового содержания не могла быть охвачена моими представлениями об этом.
Ночью я спала в каком-то полубредовом состоянии. Голова раскалывалась. Она пыталась вместить все, что услышала, но не могла. Создавался такой эффект, как у кастрюли с тестом. Казалось, что мозги вот сейчас вылезут из головы и перельются через край. Георгий Петрович, видимо, увидел такое мое состояние. Он подошел ко мне и говорит: «Ирочка, Вы что, хотите в Кащенко попасть?» Я говорю: «Не хотелось бы». Он: «Скажите, Вы могли бы съесть за один раз и в короткое время очень большой торт?» Я: «Нет, не могла». Он: «Вот-вот, заворот кишок будет. А если растянуть на достаточно большой период времени и порезать на кусочки?» Я: «Тогда смогла бы». Георгий Петрович: «Вот так и с новыми знаниями. Надо уметь их освоение разделять и распределять по времени. Тогда и крыша не поедет».
Мне кажется, что для него в тот период деятельности кружка было важно втягивание и пропускание через различные формы (игры, семинары, лекции и др.) новых, разных людей, которые смогут нести на себе то содержание, которое вырабатывалось в процессе обсуждений. Это был выход из узкого круга в широкий. И в этом смысле это был эксперимент. Неслучайно, наверное, обсуждалась тема КМД, а также «Эксперимент и экспериментирование». Это как птенцы, которые вылупляются в гнезде, а затем разлетаются в разные стороны. При этом я думаю, что ГП прекрасно понимал, что птенцы разные. Для меня и, полагаю, для многих важно было то, что гнездо хорошее. Время подтвердило, что многие, кому тогда «поставили голову», смогли за счет этого занять достойные социальные и профессиональные позиции.
У меня еще тот период, а также последовавший после начала «массовизации» деятельности кружка, ассоциируется с христианством. Как и там, сейчас появились «Евангелия» от X, Y, Z и др., а также различные ответвления и интерпретации. И это нормальный жизненный процесс. Кто-то взял из методологии техники, кто-то – методы, кто-то – схемы, кто-то – куски содержания, кто-то – подход. Для меня важно, что в результате деятельности кружка, игрового движения возник достаточно большой клуб людей, которые связаны в один, хоть и разноликий, мир со своим языком и понятийным аппаратом. Людей, которые знают и помнят, что они – птенцы одного гнезда, выпускники одной школы, которые способны обсуждать и продвигать самые сложные темы.
Очень трудно в кратком формате (во всяком случае, для меня) описать столь многогранный процесс и одновременно объект, как методологическое движение.
Еще для меня одной из важных тем была тема понимания. «Понимающий всегда прав» – говорил ГП, а также – что понимание является неотъемлемой интеллектуальной функцией человека, и еще о том, что пониманию можно и нужно обучаться. А еще – самоопределение, коммуникация, рефлексия. И это есть непременные условия становления человека. Для меня это были каждый раз новые открытия. И начинаешь себе задавать невероятно сложный вопрос – что же такое человек. А еще схематизация… Я уже, объясняя что-то или размышляя, не могу не рисовать схемы. И еще, и еще, и еще…
В завершении могу сказать одно: попадание в методологическое движение, конечно же, не сделало меня методологом. Но открыло новые возможности в познании себя и окружающего, позволило начать снимать шоры. И время, когда это происходило было просто потрясающее, люди, с которыми довелось познакомиться,– удивительные. Одним словом, здорово, что мне свезло и я оказалась в нужное время в нужном месте.